Подумайте, что будет, если не умирая жить 1 000 000 лет...

1 день:
Что? Почему я ещё жив? Что со мной? Помню, как меня сбивает машина, я падаю, теряю сознание. А теперь вокруг меня собралась целая толпа людей, какой-то нервный мужичок прыгает вокруг меня, постоянно что-то причитая, все смотрят на меня так, будто со мной что-то не так. А на мне ни царапины. Как такое могло случиться?

1 неделя:
Показался врачу. Он никаких отклонений не нашел, сказав, что мой организм работает, как часы. Однако после того как у меня взяли из пальца кровь, порез затянулся на считанные секунды. Благ, что врач на это не обратил никакого внимания. Придя домой намеренно уколол себя повторно. Было страшно сделать себе больно, но ничего не произошло. Из укола вытекла одна маленькая капелька крови и тут же затянулась. Со мной явно что-то не так.

1 месяц:
Абсолютно пропало чувство голода и сна. Как оказалось, я теперь совершенно спокойно могу провести целую неделю без еды и воды и ничего мне с этого не будет. Прикольное качество. Однако привычки, выработанные годами, всё равно дают о себе знать. Иногда хочется съесть чего-то вкусного, мороженного или жаренного мяса. Не потому, что хочется есть, а просто ради вкуса.

1 год:
Сегодня случилось непоправимое. Сегодня я должен был погибнуть второй раз в своей жизни. Мы с девушкой ехали поздно ночью по горной дороге. Я был так ею увлечён, что не заметил поворота и вылетел с дороги. Мы вместе с машиной ринулись в пропасть. Помню только, что в самый последний момент успел лишь обнять свою любимую и что-то прокричать напоследок. Очнулся я неподалеку от той груды металла, что раньше была автомобилем. Спасти любимую я уже не мог. А на мне по-прежнему не было ни одной царапины.

10 лет:
Те 10 лет, что я провел на службе по контракту, сделали из меня настоящего бойца. Я изучил науку выживания, благо, что с моими способностями это оказалось много проще, чем остальным. Служба в горячих точках помогла мне укрыться от мыслей на тему того, кто же я есть. Когда ты сидишь под пулями, мало кого интересует, какое у тебя прошлое и какими особыми умениями ты обладал. Главное - здесь и сейчас. Для меня мой полк стал второй семьёй. Однако даже им я не скажу о том, что во время наших ночных вылазок меня убивали уже раз 5 или 6. Хотя я и сам уже и не помню сколько точно. Благо, что после возвращения на базу мне удавалось объяснить то, что на мне ни царапины. Да и мало кого это волновало. Жив, и ладно. Без ложной скромности скажу, что со временем я даже стал для наших, неким подобием талисмана, который приносит удачу. Ха! Как бы я хотел, чтобы было так. Все ребята в это верили до того момента, пока по нашей позиции, во время очередных боев, не ударила ракета. Больше верить во что-то было некому, т.к. на месте нашей дислокации не осталось ничего. Кроме меня.

100 лет:
Как же быстро разрастается человечество. Ещё, казалось, вчера, нас было чуть более 7 млрд, а за какие-то неполные 100 лет мы приблизились к 20! Как мне кажется, это вызвано небывалым технических рывком в медицине, компьютерных технологиях, биоинженерии. Чтобы спастись от голода, люди начали освоение морского дна, строительство морских ферм и доступного жилья под водой. Появились первые города-миллионники. А вот с проектом городов на Луне, увы, ничего пока что не получилось. Получив доступ к компьютерам, человечество потеряло всякий интерес и стремление к звёздам. Теперь каждый имеет имплант, который соединят всех людей в одну информационную сеть. Разговоры, теперь, используются только в качестве хорошего тона, и то, стараются его свести к минимуму. В основном же используют т.н. "телепатию". А если точнее, то специальную программку, которая позволяет передавать мысли друг другу. Стоя у истоков фирмы, которая первой начала производить такие чипы-импланты, я не могу беспристрастно сказать, хорошо это или плохо. Но люди сами выбирают свое будущее.

1000 лет:
Как же скучна становится жизнь. Казалось бы - у меня всё есть. Есть компания, которая за 1000-летнюю историю обрела репутацию такую, что может поспорить с некоторыми странами. Я уж молчу про прибыли от неё, ведь каждый день рождается человек, которому необходимы наборы плат, чипов и нейроинтерфейсов для нормального функционирования в обществе. А на эти части - у моей фирмы полная монополия. Женщины, влияние, связи, власть - всё становится неважным. Всё то, что раньше меня волновало - отошло на второй план, оставив только небольшой налёт каких-то приятных воспоминаний. Единственное утешение, что я себе нахожу - это наука. Она доставляет мне истинное наслаждение своей непредсказуемостью. Неизвестно, какие открытия будут совершены в течение какие-то 100 лет.

10000 лет:
Года проносятся мимо меня. Я не то чтобы всегда стремился к жизни отшельника, но, увы, так получилось, что все мои знакомые умирают раньше, чем я смогу оставить о них хоть какое-то яркое впечатление. Череда знакомств, лиц, имен, дат - теперь ничего для меня не значат, сливаясь в одну серую, монотонную краску, которая теперь представляет всё моё существование. Мода, музыка, литература – всё, что раньше меня развлекало, теперь кажется мне повторением того, что уже было раньше.
Не так давно, пару столетий назад, человечество очередной раз вышло на очередной виток научного прогресса. Людям покорился космос, и спустя век, весь научно-технический потенциал работал на то, чтобы покинуть Землю. И вот свершилось - огромные космические лайнеры, ушли в необъятные просторы космоса, оставив за собой запылённый, уставший мир - колыбель человечества. Остался и я, поскольку решил, что мне нет места в новом мире.

100000 лет:
Вчера... А может, уже и не вчера. Я не помню. Был ледниковый период, который длился может день, может час, может век. Я не знаю. Я уже очень давно перестал считать время. Сложно считать то, что не имеет над тобой власти. Бродя по заснеженной пустыне, я пытаюсь найти что-то, что может привлечь моё внимание, но всё тщетно.

1000000 лет:
Я видел, как жизнь умирала. Я видел, как из-за надвигающихся ледников или засухи вымирали целые виды. В итоге всех катаклизмов, что я пережил, меня посетила мысль, что я остался совсем один на этой планете. Здесь была вода, солнечный свет, приемлемая температура. Но совсем не было жизни, кроме меня. Но однажды случилось то, что изменило обычный ход вещей. Кровь. Обычная кровь, что течет в венах, по нелепой случайности попала в воду океана. Вначале я не придал этому значения, но через какой-то незначительный промежуток времени я заметил существ, очень отдаленно, да ещё и при должной фантазии, напоминающих рыб, что выпрыгивали на берег.
И тут у меня затеплилась надежда на то, что отныне я буду не один. Пройдет ещё совсем немного времени, и я снова услышу и увижу что-то новое, что-то, что сможет меня удивить. Может быть, у меня даже получится научить чему-то этих новых, пока что неведомых мне существ. Это было бы здорово. Нужно лишь немного подождать. Но это я уже умею отлично, время научило меня этому.
Я буду присматривать за новым миром. Я буду ждать.

Развернутая статья про историю Межпромбанка, заставляющая очень крепко задуматься.
Если следствие заинтересуется, то после 8 декабря 2015, АСВ и гос. структуры, помеченные звездочками в списке компаний, вероятно (это предположение, складывающееся из представленной информации), вывели свои средства из Межпромбанка, зная о реальном состоянии дел. Тем самым вынув последнюю опору, подпиравшую пирамиду. Дальше запускают ЦБ, дыра, и все как "обычно". Только дыра уже существенно больше. И это еще не максимум, увидите. Не думаю, что у директора АСВ хватит смелости прокомментировать этичность таких проводок из, как он говорит, "банков-помоек", по отношению к другим пострадавшим людям и структурам.
Наш президент очень может разозлиться подобной самодеятельности. Если нет, тогда есть риск, что разозлится уже народ.
О подобной схеме в Сбербанке, если не бай бог до этого дойдет, разумеется, народ узнает последним. Лучше сейчас серьезная профилактика.

С Днем Рождения гений!



Сегодня исполняется 50 лет знаменитому российскому математику Григорию Перельману. Он доказал теорию Пуанкаре, что стало международной сенсацией в научных кругах. В 2007 году британская газета опубликовала список "Сто ныне живущих гениев", в котором Григорий Перельман занимает 9-е место. Кроме Перельмана в этот список попали только два россиянина — Гарри Каспаров (25-е место) и Михаил Калашников (83-е место).


Восторгаюсь. Верю в будущие ваших открытий.

Интересное, на мой взгляд, мнение дружелюбно настроенного американского профессора о нас, высказанное на Петербургском экономическом форуме. Минкин привычно адресует через письма Президенту, а я хотел бы адресовать молодым посетителям нашего сайта, возможно, случайно оказавшимся здесь. Именно молодым, потому что при всем уважении к старшему поколению, переделать его уже невозможно. А изменить многие вещи в себе нам надо. Кому как не молодым проще сразу закладывать правильную систему координат. Не обижаться, что так есть, что какие плохие и отсталые предшественники, что так кругом все воруют, ворчат и т.п. Понять, что это стартовая позиция. Каким будет финиш и как до него идти, решать только нам самим (причисляю себя к молодым).

Лорен ГРЭХЭМ. Почему Россия мало выгоды извлекла из гениальных работ своих ученых и инженеров? Почему продолжает расти разрыв между государствами, которые пожали плоды четвертой индустриальной революции, и теми, кто не смог это сделать?

Реальность в том, что Россия — одна из тех стран, которые однозначно не смогли пожать плоды четвертой промышленной революции. Маленькая Швейцария каждый год экспортирует в 3–4 раза больше высокотехнологичных продуктов, чем Россия. Почему?

У России такие талантливые творческие научные сотрудники. Почему с таким количеством ученых Россия не может извлечь экономическую выгоду из результатов их исследований?

Есть ключевая разница между изобретением и инновацией. Вот вы изобрели что-то на рабочем столе или в лаборатории. Ничего похожего раньше не было. Мы вас поздравляем: если вы смогли это сделать — вы изобретатель! Однако инноватор — это совсем другое. Инновационность означает: взять это изобретение и сделать его коммерчески успешным. Причем успешным не только для вас, но и для общества, где вы его внедрили.

Противоречие и странность в том, что русские изумительно изобретают и очень плохо занимаются инновациями.

Вот несколько примеров. Русским ученым принадлежат две Нобелевские премии в области лазерных технологий. Но сейчас нет ни одной российской компании, которая занимала бы сколько-нибудь значительное место на рынке лазерных продуктов и технологий.

Электрические лампочки изобрели в России. По сути Томас Эдисон позаимствовал эту идею у Яблочкова, русского ученого. Но затем американские компании захватили этот рынок, и никакая российская компания с ними не стала конкурировать.

Попов, русский ученый, передавал информацию по радио раньше Маркони. Но сегодня у России нет сколько-нибудь заметных успехов на международном рынке радиоэлектроники.

Россия первая запустила искусственный спутник Земли. Но сегодня у России менее 1% мирового рынка телекоммуникаций.

Россия первой создала руками Сергея Лебедева электронный цифровой компьютер в Европе. Но кто покупает российские компьютеры сегодня?

Ещё один пример, он малоизвестен. Нефтяная индустрия в последние годы пережила революцию технологии гидроразрыва нефтяного пласта. Но никто не помнит, что этот процесс изобрели русские. Я могу показать научные статьи начала 1950‑х годов, где они на 100% обосновали процесс гидроразрыва нефтяного пласта. С этой технологией у вас никто ничего не сделал. Я могу этот список продолжать и продолжать.

Исключительно важный вопрос: почему у русских так хорошо получается разрабатывать научные технологические идеи и так плохо получается извлекать из них экономическую выгоду? Ответ кроется не в отсутствии талантов у российских ученых и инженеров, отнюдь. Ответ в том, что в России не удавалось выстроить общество, где блестящие достижения граждан оборачивались бы экономическим развитием страны. Все руководители России — со времен царизма до нынешних времен — полагали, что ответ на проблемы модернизации — сама технология. Считали, что ответ именно в технологии, а не в социально-экономической среде.

Это непонимание было очень чётко показано несколько лет назад, когда я приехал в Россию с ведущими учеными из Массачусетского института технологий (MIT).

Многие россияне спрашивали: как им сравняться с MIT в разработке следующей большой сенсационной научной вещи. Но ученые MIT говорили, что ключ к успеху их института не просто в культуре MIT, но в культуре США в целом.

Что это за элементы культуры, которые позволяют идеям превращаться в коммерчески успешные предприятия? Это демократическая форма правления. Свободный рынок, где инвесторам нужны новые технологии. Защита интеллектуальной собственности, контроль над коррупцией и преступностью. Правовая система, где обвиняемый имеет шанс оправдаться и доказать свою невиновность. Культура эта позволяет критические высказывания, допускает независимость. В ней можно потерпеть неудачу, но попытаться ещё раз. Вот некоторые из «неосязаемых» характеристик инновационного общества.

Но русские, с которыми мы говорили, особенно в институтах и университетах, не понимали эти моменты. И они продолжали задавать конкретные вопросы: нанотехнологии, информационные технологии, трехмерная печать. Они спрашивали, какая конкретная технология может принести успех. Наконец уставший от этих вопросов ректор MIT г-н Райф повернулся к своему российскому визави и сказал: «Вам нужно молоко без коровы!»

В настоящий момент руководители России пытаются провести модернизацию, но, к сожалению, в русле своих предшественников — царей и советских руководителей. Они пытаются отделить технологии от социополитических систем. Они говорят, что поддерживают Сколково, этот амбициозный и дорогой клон Силиконовой долины. Но в то же время (я должен это сказать, простите) они запрещают демонстрации, они подавляют политических оппонентов и предпринимателей, у которых скопилось достаточно власти, чтобы бросить им вызов. Они перекашивают правовую систему в своих целях. Они подписывают законы, которые обвиняют русских, сотрудничающих в научных разработках с другими. Они поддерживают авторитарные режимы.

Такая политика может привести только к возникновению общества, где люди втягивают голову в плечи, опасаясь быть наказанными. Модернизация означает для них, к сожалению, получение новых технологий при отказе от экономических и прочих принципов, которые эти технологии продвигают и доводят до успеха. Им нужно молоко без коровы. И пока остается эта политика, научный гений русских людей, которых я так уважаю, останется экономически нереализованным.